Вчера в 9:32
С героем «Осеннего марафона» меня сближает то, что мы жили тогда (1979 г.) в одном дворе. И могли бы видеть друг друга, если бы он не был героем киношным. Режиссер Георгий Данелия «поселил» Олега Басилашвили в Ленинграде на ул. Кораблестроителей – прямо напротив окон моей квартиры. Впрочем, уже тогда я почувствовал, что «Осенний марафон» близок мне не только этим.
На первый взгляд, проблема героя в том, что он «с бабами» разобраться не может. Но ведь на самом деле он не может разобраться и с друзьями, и с коллегами…( Свернуть )
Наверное, он просто безвольный? Пожалуй, так. Но, может быть, появлению воли мешают важные обстоятельства? Я очень любил всегда героя Басилашвили, поскольку он представлялся мне, как ни покажется это странным, практически идеальным человеком. Эдаким князем Мышкиным, но живущим в наше время.
Должна у человека быть крепкая семья – «ячейка общества»? Конечно, учит нас советская этика. И наш герой не рвет с супругой, хотя их уже ничего не сближает.
Должна ли у человека быть любовь? Конечно, учит нас великая литература. И наш герой не рвет с любовницей, хотя считает необходимым сохранять семью.
Должен ли человек помогать друзьям? Конечно, учат нас все, кого ни возьми. И наш герой ведет себя по принципу «сам погибай, но товарища выручай».
Должен ли ученый поддерживать контакты с коллегами? Конечно, особенно если они зарубежные. Без этого ты не станешь профессионалом. И наш герой разбирает с датским профессором, чем отличается обезьяна от облезьяны.
Герой Олега Басилашвили стремится быть правильным по всем этическим позициям. Он делает то, что общество считает верным, хотя никогда не выполняет. И ведь именно это стремление к соблюдению всех моральных норм приводит его к катастрофе, к утрате близких людей и провалам в творчестве.
Несмотря на комедийный сюжет, Данелия поставил тогда перед нами серьезный вопрос о том, что человек не может существовать в рамках именно тех моральных норм, которые считаются общепризнанными, и опровергать которые вроде бы даже неприлично. Решить эту проблему Данелия попытался, отправив своего предыдущего героя – Мимино – назад в горы, в простой мир с простой сельской этикой. Мимино уехал, но проблема осталась.
Конечно, всю ее сложность я понял не сразу. Понимание приходило с годами. По мере того, как я сам крутился в своем «марафоне», пытаясь сочетать несочетаемое, теряя лучшие годы на ерунду и часто приходя в отчаяние из-за того, что мир вокруг такой правильный, а я почему-то в него никак не вписываюсь. А тогда, в 1979 г., сразу пришло лишь интуитивное понимание, что перед нами – трагедия хорошего человека, а не череда поступков мерзавца, мучающего жену, любовницу и т.д., и т.п. Понимание это – на 100% заслуга Басилашвили, поскольку почувствовать симпатию к грешному герою можно лишь тогда, когда актер вкладывает в него что-то такое, что не прочтешь в тексте пьесы. Между Тальбергом, Мерзляевым и Самохваловым Басилашвили совершил вдруг невероятный поворот и дал нам страдающего героя, с которым хотелось сесть во дворике на Кораблестроителей, пригубить «коктейля» (кто смотрел, тот помнит) и поговорить о смысле жизни, которая должна начаться по окончании «марафона».
(Во времена совершенной прозрачности, когда даже офицеры ГРУ выглядят профессиональными клоунами, этика советского "хорошего человека" кажется немного старомодной. Мне кажется. Впрочем, Биллу так и раньше казалось, поэтому он и фильм этот смотреть бы не смог - прим. ред.)