17 ч.
Диссиденты и либералы
Старые диссиденты или просто люди с критическим (по отношению к власти) мышлением, сформировавшиеся во времена СССР, были (с 60х гг) либо либералами, либо монархистами-православными. Все, что связано с СССР, их раздражало, включая рассказы (содержащие грубые искажения и вранье) СССРовской исторической науки о русской революции, народниках и народовольцах, сельских, интеллигентских и профессиональных дореволюционных движениях, Советах и партиях. Все в ужасе отвергалось и отбрасывалось, вся русская освободительная традиция.
Наряду с омерзительными (что правда, то правда) системой СССР и ленинизмом, они отбрасывали и народнический социализм Герцена и антиавторитарный социализм Бакунина, левых эсеров, махновщины и Кронштадта, и социал-демократический умеренный государственный социализм меньшевиков, весь старый революционный опыт: от мученичества первых участников хождения в народ до Старобуянской крестьянской республики 1905 г, поднявшейся против царизма за общину и сельское самоуправление. Почему бы им были интересны эта республика или западно-сибирское восстание против большевиков в 1921 г (выступавшее за "чистую Советскую власть", т.е. за власть выборных сельских и городских Советов, вместо партийной диктатуры большевиков) если они (диссиденты) в принципе ненавидели революционных крестьян и рабочих, социалиcтические идеи в любом виде?
Свой рай диссиденты находили либо в либеральных странах, либо в православно-монархической России. Работников фабрик и заводов они считали "тупым быдлом". Они требовали свободы слова (сама по себе вещь весьма достойная) и соблюдения прав человека, не осознавая, что в обществе, где слово не влияет на политические и экономические процессы, такая свобода для большинства людей почти бесполезна.
Для того, чтобы свобода слова обрела смысл в глазах большинства, слово должно влиять на реальные общественные процессы. Общество должно стать ковким, пластичным, отзывающимся на словом, оно должно стать "логократией", как это было в древнегреческих полисах согласно определению историка И.Сурикова. Общество, в котором свобода слова и в самом деле имеет значение, основано на принципах прямой трудовой демократии - регулярных собраниях коллективов с правом решающего голоса, с выборными от трудовых и территориальных коллективов Советами делегатов (таких делегатов можно заменить в любой момент по решению собрания, если что-то не устраивает в их работе). В таком и только в таком обществе люди меняют собственную жизнь благодаря слову, к которому они прислушиваются и согласно которому они поступают: для того, чтобы они стали что-то менять, их нужно в этом сначала убедить.
Но все мировоззрение диссидентов и либеральных критиков режима не имело ничего общего с Рабочими Советами Будапешта 1956 г или с Советом (ВРК) Кронштадта 1921 г, восставшими против большевиков, с движением Солидарность, выступавшим за самоуправление предприятий в Польше в 1980-1981 гг (и пытавшимся вырвать их из рук большевистского государства и передать самим работникам). Для этих личностей вся многомиллионная масса населения, не относящаяся к верхушке интеллигенции, была "тупым быдлом".
Идеи диссидентов СССР не имели ничего общего с идеями Шандора Раца в Венгрии и Анджея Гвязды в Польше - врагов тотального красного государства, сторонников трудового самоуправления, или с теориями великого ГДРовского мыслителя Рудольфа Баро, сторонника экологических и кооперативных движений, обнаружившего в СССР и странах Восточной Европы никакой не социализм, а систему азиатского способа производства. В позднем СССР похожие взгляды были редки, их мы можем обнаружить лишь у Михаила Молоствова (сторонника венгерской революции 1956 г) и еще у нескольких активистов, имевших мало общего с диссидентами.
Даже умеренные социал-демократы с их идеей прочной защиты социальных прав трудящегося населения парламентско-демократическим государством были не слишком популярны среди диссидентов.
Представления либеральных диссидентов в определенной степени стали идейным наполнителем системы в 90е гг прошлого века. Это отвратило российское общество от парламентаризма и западной либеральной демократии на 18 последующих лет.
(Мне то кажется, что в лоб, что по лбу. "Свой рай они находили" Да вот так вот нельзя говорить или писать, это глупость, никакого рая они не находили, разумеется, в аду его не очень то отыщешь. Сам выбор между право-лево смехотворен, пока элементарные права человека не уважаются и нет разделения властей и свобод базовых, - прим. ред.)