Редакция «Сноба» попросила меня оценить всплеск народного юмора по поводу Боширова и Петрова, они же Чепига и Мишкин. Наверное, я совершенно неисправимый сноб, поскольку никакого умиления по поводу этого юмора я не испытываю. Песня Слепакова про шпиль, а также клип, в котором Боширов шпилит Петрова, не кажутся мне смешными. Весь этот юмор производит впечатление дозволенного, потому что первым пошутил тот, кто заставил двух гэрэушников, проваливших задание и вдобавок засветившихся, в виде наказания позировать в качестве геев... Добавим, что в силу все того же снобизма я вообще не очень люблю все народное. Народные песни — еще туда-сюда, но добрый и простой народный здравый смысл, соленый народный юмор — все это еще отвратительней, чем слова «пацан» и «мужик»...Я очень скептически отношусь к народным чувствам, то есть к таким чувствам, которые легко разделяются одновременно коллективом более трех индивидуумов; это, как правило, отвратительные чувства вроде злорадства, азарта или похоти. Народное чувство юмора в силу этого представляется мне довольно рабским, потому что сегодняшний народ шутит только над тем, над чем ему разрешили смеяться...Анекдот — жанр рабский: и потому, что он обречен на нелегальное существование, и потому, что основан на смехе, а смех — эмоция специфическая. Не все смешно...Россия живет прикровенно, подпольно, в условиях не только экономического, но также идейного и культурного черного рынка. Минус у этого ровно один: где нет веры ни во что отвратительное, не может быть и веры ни во что святое. И если честно обозревать сетевой юмор, он ведь одинаково цветет по обе стороны условных баррикад: голодовка Сенцова и ее прекращение вызывают ничуть не меньший всплеск народного юмора, чем история со сладкой парочкой гэрэушников. Конечно, там, где обо всем можно рассказать анекдот, нельзя установить полноценную диктатуру: как говаривал социопсихолог Борис Кочубей, гнилая картофелина протекает меж пальцев. Но в этом самом анекдотическом социуме нельзя вообще ничего установить, в том числе торжество закона; не может там быть ни веры, ни морали...
("В одном пространстве, где патриархат
Равно пассионарен и неистов,
Готовы взять российских футболистов
На перевоспитание в «Ахмат».
До этого — могуч, велик, богат, —
Патрон непобедимого «Ахмата»
Уже забрал безвестного фаната
На перевоспитание в «Ахмат».
Хабиб Нурмагомедов тоже рад
Уже публично с Тимати мириться.
Он друг, он брат — и взят, как говорится,
На перевоспитание в «Ахмат».
И если наш смиренный автократ
Смиряется расправ под нашим кровом, —
Послать бы и Баширова с Петровым
На перевоспитание в «Ахмат»!
Ахматову люблю я, не солгу.
Ее «Могу!»*звучит сильней набата,
И кажется, из области «Ахмата»
Звучит все то же властное «Могу».
Пока мы спим, как только в детстве спят**,
Хамя сквозь сон партнерам и соседям, —
Мы даже и не чувствуем, как едем
На перевоспитание в «Ахмат».
Я думаю, «Ахмат» — грядущий строй.
Он воцарится тут в теченье года —
По мере совершенного развода
С бежавшей юго-западной сестрой.
Сначала для порядку поворчат,
Но коль Донбасс ему альтернатива, —
Все ринутся, как лемминги с обрыва,
На перевоспитание в «Ахмат».
Как учит нас историк Гумилев,
В России воцаряется химера***.
Нимало не завися от размера,
В ней побеждает та из двух голов,
Где меньше ропщут, меньше говорят.
Кавказцы, европейцы, азиаты —
От Кушки до Парижа — будут взяты
На перевоспитание в «Ахмат».
Все перешли в один видеоряд.
По мнению продвинутых авгуров,
Преемник утвержден, и вот Евкуров
Уже перевоспитан, говорят"
Новый Дмитрий Быков в "Новой газете" , - прим. ред.)