Оно служило универсальным ответом с хорошо заметным скептическим оттенком на чье-нибудь хвастовство реальными или, чаще, мнимыми достижениями или достоинствами.
Но не только. Как и всякая формула, претендующая на универсальность, это выражение подходило и вовсе к любому случаю и годилось в качестве ответа на практически любое высказывание.
"Что-то мне хочется жрать". - "Ну и гордись до пенсии".
"Я на контрольной из четырех задач решил всего одну" . - "Ну и гордись до пенсии".
Ну, и так далее.
Я думаю, что понятно, почему я вспомнил об этом именно в эти дни.
Ну да, именно потому, что в эти дни, вступив в противоестественную связь между собой, причудливо переплелись такие сакральные для каждого россиянина понятия, как "пенсия" и "гордость".
"Гордость" в контексте официальной риторики означает прежде всего гордость за страну, за ее славную историю, а также за еще более впечатляющую географию, в ряде случаев успешно заменяющую историю.
Теперь, когда мы имеем дело с почти неизбежной перспективой всего того, что эвфемистически обозначается как "пенсионная реформа", то есть коварного ускользания на неопределенный срок вожделенной Пенсии, поматросившей и бросившей, сбежавшей в самый, казалось бы, патетический момент, наши горестные или даже гневные чувства находят безусловное утешение в том, что зато таким образом увеличивается срок нашей гордости, гордости за отечество и за его мудрое руководство. А как жить без этой гордости! Пенсия! Подумаешь!
Да, пока этот срок, срок гордости, увеличивается не надолго, всего-то на какие-нибудь пять лет. Но не все сразу, товарищи, не все сразу. Поживем, как говорится, увидим. Да вы еще и доживите сначала!
Так что гордитесь до пенсии, дорогие соотечественники, и не пиздите.
(Выраженьице еще и в 80-ые в подростковой среде бытовало, в моих классах так говорили, - прим. ред.)