Незадолго до новогодних праздников мы шли по Лиговке. Вдруг Юля нагнулась. Подняла какую-то бумажку и ускорила шаг. Бумажка оказалась купюрой достоинством в 500 рублей. Мы поделили их поровну и договорились встретиться через два часа в Доме Книги. У Юльки возникли какие-то неотложные дела.
На встречу, она опоздала. Неотложным делом оказалась покупка радиоприемничка.
«Это наш свадебный подарок», - таинственно сказала Юля.
Против свадьбы я не возражал. Был только «за». Более того, еще раньше делал ей предложение. Единственное препятствие – отсутствие паспорта у потенциальной жены.
«Свадьбу» отмечали на Ладожском вокзале. Точнее, как сказала Юля, анти-свадьбу. Она уже давно назвала наши отношения «анти-семья». Соответственно я стал анти-мужем, а она анти-женой. Именно тот день стал одновременно самым хорошим и самым плохим.
Видимо жуткая погода рождает не только плохие мысли. На подходе к Московскому вокзалу (Мосбану) меня осенило – у моей бывшей жены есть пустующая зимой дача. Впрочем, слово «дача» звучит слишком шикарно для домика 3х5 м. С не отапливаемой кухней и верандой. В садоводстве в Трубниково. Правда, это в 96 км от Питера. Полтора часа на электричке. Но в любом случае это какая-то крыша над головой. И именно она так необходима нам. Особенно на время новогодних каникул, когда на работу вообще не устроиться. Более того, я знал, где раньше хранился ключ от дома.
Из первой электрички нас высадили. Объясняться с контролерами стала Юля. Потом эту обязанность я всегда брал на себя. Почему-то в качестве компенсации, вместо штрафа она начала предлагать контролеру наш новый радиоприемник. Кстати. Тогдашние контролеры в электропоездах официальных штрафов практически никогда не брали. Довольствуются мздой в два червонца. На станции Тосно-2 было еще темно. Взбешенная Юлька перебралась через пути и почему-то залезла в открытый товарный вагон. Почти четверть часа я объяснял ей, что следующий поезд пойдет очень скоро, и, как говорится «два раза в одну воронку бомба не падает».
Зимний рассвет застал нас в Трубниково. От станции домика в садоводстве минут 40 пешком. Это летом, а не зимой по раскисшей от постоянных оттепелей, местами заледенелой, дороге на четверть покрытой тонким слоем талой воды. Мои ботинки стали исправно работать как всасывающие насосы. По пути Юля произнесла: «Теперь я знаю, что я не одна. Ты стал мне как-то ближе что ли…»
К несчастью ключа на обычном месте не оказалось. К счастью ближайших соседей тоже. К счастью у меня был нож. Он и раньше нас не раз выручал. Дверь удалось вскрыть минут за десять.
Войдя в дом, я поразился. Юлька не меньше. Объем царившего разгрома трудно себе представить. Печка-буржуйка сдвинута в угол. Дымовая труба разобрана на секции. Электроплитка нашлась в снегу под домом. Нестроения можно перечислять долго.
Самым трудным, оказалось, наладить отопление. Одного колена дымовой трубы найти так и не удалось. Пришлось «изощряться». Где-то в середине процесса Юля заявила: «Скоро начнет темнеть. Если не удастся сделать печку надо валить отсюда. И чем, скорее - тем лучше. Иначе просто замерзнем». Чудом, но буржуйку удалось превратить из бесполезной железяки в источник тепла.
Когда я наконец-то смог снять дырявую обувь и холодные мокрые носки, было на что посмотреть. Ступни стали бело-серыми. Юлька быстро кипятильником согрела воду и буквально заставила меня отогревать нижние конечности. Теплые носки нашлись. Домашняя обувь тоже. В этот же день в «божий вид» были приведены двухкомфочная электроплитка (вся починка – сращивание трех проводков), электрообогреватель, и еще масса мелочей без которых трудновато обойтись в быту. Особенно в деревенском. Ревизия продовольственных запасов дала необходимый минимум муки, постного масла, крупы, соли, специй. Первую вязанку дров пришлось украсть у соседей. Потом мы ходили в ближний лесок. Я рубил сухостой. Метрах в пятидесяти находилась ручная колонка. Поход за водой требовал навыков циркового эквилибриста. Мало того, что дорога скользкая, но с полными ведрами надо было перескочить через обледеневшую канаву и подняться по скользкому от смерзшегося снега склону к дороге. Для меня до сих пор не понятно, как Юля умудрялась стирать в ледяной воде у колонки. Когда она приходила с руки у нее были красными как раки. Я отогревал их своим дыханием, аккуратно разминая в своих ладонях.