Про родителей, которым трудно быть родителями

"Чего стоит наша любимая манера общаться с детьми риторическими вопросами: "Нет, ты будешь наконец нормально себя вести?", "Тебя что, отшлепать?", "Ты чем думал, когда это делал?", "Ты почему мне врешь, я тебя спрашиваю?", "У тебя вообще совесть есть?". Ну, откуда ребенок может знать, есть ли у него совесть или почему он сделал то, что сделал? А уж про вопрос "отшлепать ли тебя" я просто молчу -- это какой-то полный сюр, если вдуматься.Из этой же серии все и всякие виды демонстрации беспомощности "Я просто не знаю, что с ним делать", "Ты меня в гроб загонишь", "Я больше не могу", "Чтоб я еще раз с тобой куда-то пошла" и пр. и др. Можно и невербально это делать -- охи, вздохи, стоны, закаченные глаза. Корвалол еще пить хорошо.
И отдельное сильное средство - вопросы к ребенку типа "Ты меня любишь?", жалобы на "Что ты такой неласковый" и просьбы, а то и требования "Пожалеть мать", "Уважать родителей", "Ценить, что мы для тебя делаем" и т. п. Это значит, что ребенок назначается ответственным за свои отношения со взрослыми, за глубину и прочность связи между ними, за их будущее. Особо умелые ухитряются назначить ребенка ответственным даже за отношения в паре супругов, но это уже отдельный ужастик.
Особенно болезненные для детей варианты, когда плохо и с заботой, и с "альфовостью" происходят с участием третьих лиц. Это все случаи, когда мы вместе с врачом начинаем стыдить ребенка за то, что он боится делать укол, или напускаемся на него в присутствии учительницы, которая его ругает. Детьми такие ситуации трактуются однозначно -- их сдали. Родитель и сам боится и ничего сделать не может, поэтому пожертвовал "менее ценным членом экипажа". Дети обычно не протестуют -- они ж в курсе, что менее ценные. Просто переживают опыт "ухода земли из-под ног" и навсегда запоминают, что ни на кого, даже на любящего родителя, положиться нельзя", - пишет у себя в ЖЖ Людмила Петрановская Читать целиком