leokondrat в postНесколько лет я прожил в Европе, лет восемь, если все сложить. В основном, в Германии. Ну а в состоянии парности лет пятнадцать, мы друг к другу ездили поначалу, а в головах наших совсем все не местное. Так что я понахватался от подруги нерусских представлений о мире и себе самом. Хотя я и раньше...
До школы жил на свободе. Никаких яслей-садиков. Бабушка домой приходила, а я шел во двор. Иногда бабушка на балкон выходила. Присмотреть, типа, за ребенком. Ну, если я во дворе, то с балкона видно. А если в Удельном парке, с которым наш двор граничит, или на баскетбоольной площадке, или мы пробки от пивных бутылок плющим под колесами поезда или кидаем снежки в проходящие автомобили (с насыпи удобно и не поймать, мы в Удельном парке растворимся заснеженном и разыщи нас водитель! Это ему еще затормозить надо, выйти, по насыпи наверх залезть...) Раз в пару недель ездил к бабушке в гости с ночевкой. Это недалеко, минут двадцать, тогда все, кажется, вся тусовка родительская, на севере жила Питера. Бабушка (папина мама) внуков очень любила, меня, понятное дело, особенно, младший. У бабушки дома были карамельки, можно печенье макать в молоко и читать книжку "Кыш, Двапортфеля и целая неделя". Других книжек у бабушки не было, но мне хватало, знал близко к тексту. Еще у бабушки шахматы были, но это если папа приходит забирать меня, не с бабушкой же бороться. Потом папа мне рассказывал семейную историю, что прабабушку бабушки в Питер привез хозяин в середине девятнадцатого, крепостную, понятное дело. Евреев бабушка теоретически на словах не жаловала, но внуков любила, вот такая загогулина. Меня больше всех. А в основном дома жил, дома книжек море, у меня детская библиотека своя и карта мира над кроватью. И трехколесный велосипед.
В школе выделялся, конечно, все почти в школу из детского сада, там и пожеще и дисциплина. А я прямо с воли, в футбол-баскетбол-настольный теннис детсадовские не умеют совсем, конечно, но у них всякие коллективные навыки, к блатным понятиям школьным они поближе... Продолжу после.
До школы жил на свободе. Никаких яслей-садиков. Бабушка домой приходила, а я шел во двор. Иногда бабушка на балкон выходила. Присмотреть, типа, за ребенком. Ну, если я во дворе, то с балкона видно. А если в Удельном парке, с которым наш двор граничит, или на баскетбоольной площадке, или мы пробки от пивных бутылок плющим под колесами поезда или кидаем снежки в проходящие автомобили (с насыпи удобно и не поймать, мы в Удельном парке растворимся заснеженном и разыщи нас водитель! Это ему еще затормозить надо, выйти, по насыпи наверх залезть...) Раз в пару недель ездил к бабушке в гости с ночевкой. Это недалеко, минут двадцать, тогда все, кажется, вся тусовка родительская, на севере жила Питера. Бабушка (папина мама) внуков очень любила, меня, понятное дело, особенно, младший. У бабушки дома были карамельки, можно печенье макать в молоко и читать книжку "Кыш, Двапортфеля и целая неделя". Других книжек у бабушки не было, но мне хватало, знал близко к тексту. Еще у бабушки шахматы были, но это если папа приходит забирать меня, не с бабушкой же бороться. Потом папа мне рассказывал семейную историю, что прабабушку бабушки в Питер привез хозяин в середине девятнадцатого, крепостную, понятное дело. Евреев бабушка теоретически на словах не жаловала, но внуков любила, вот такая загогулина. Меня больше всех. А в основном дома жил, дома книжек море, у меня детская библиотека своя и карта мира над кроватью. И трехколесный велосипед.
В школе выделялся, конечно, все почти в школу из детского сада, там и пожеще и дисциплина. А я прямо с воли, в футбол-баскетбол-настольный теннис детсадовские не умеют совсем, конечно, но у них всякие коллективные навыки, к блатным понятиям школьным они поближе... Продолжу после.
